Больше шести лет назад аналитики центра Циан заявили: в Екатеринбурге средняя этажность домов по сравнению с советским периодом выросла в 1,6 раза. Более того, эксперты закрепили за уральской столицей статус второго «самого высокого города России» после Москвы.
Аналогичное исследование провели чуть меньше года назад. Результаты особо не изменились: Екатеринбург лишь увеличил отрыв от других городов. Судя по всему, тенденция только усилится. В ближайшие годы уральские бизнесмены построят сразу несколько зданий около и более 200 метров.
Как любит говорить владелец небоскреба «Высоцкий» Андрей Гавриловский: «Строительство небоскребов — показатель развития города». Мы поговорили с уральскими специалистами о том, почему гонка за высотой только начинается.
«В небоскребах нет ничего плохого. Только если они не банальные»
Евгений Волков, руководитель архитектурного бюро ulab (ex. R1.Lab)
— В мире существуют разные города. Некоторые имеют в своем ДНК идею горизонтальности. Например, Берлин, где большая часть застройки идет по одной линии карниза (за исключением некоторых заранее предусмотренных для этого мест.) Самый яркий российский пример горизонтального города — Санкт-Петербург, где еще с императорских времен запрещалось строить все кроме церквей выше карниза Зимнего дворца. Традиции сохраняются, и это правильно.
Когда-то и Екатеринбург развился по принципу горизонтального города. Но это было до 1920-х годов, до столичного статуса промышленной Уральской области и до строительства конструктивистских комплексов. Построенный в начале 1930-х первый жилой дом НКВД на 8 утра — это небоскреб. Гостиница Исеть посреди двухэтажек тоже выглядела как небоскреб. Еще в то время город перестал был быть горизонтальным.
Теперь, когда никакой панорамы Екатеринбурга нет (честно говоря, ее и не было из-за отсутствия большой воды), сохранить горизонтальность не представляет никакого смысла. Потерь больше, чем приобретений: сохранять нечего, а новые возможности можно упустить.
У Екатеринбурга есть свой культурно-исторический код. Это город частной инициативы. Характерно, что, в отличие от Санкт-Петербурга, наши небоскребы строятся на частные деньги. Своими особенностями можно гордиться, подсвечивать их. Не вижу ничего плохого в том, чтобы далее строить и другие сверхвысокие здания за частные инвестиции. Другое дело, чтобы они не были банальными. Весь вопрос заключается в качестве архитектуры.
«Люди достойны комфортного хорошего жилья, а районы — развития. Небоскребы этому способствуют»
Екатерина Спирина,
директор по проектированию и продукту девелопера «Атом»:
— Путь Екатеринбурга — вверх. Во-первых, это диктует генеральный план развития города. Во-вторых, рублем голосует житель. Судя по опыту нашей компании, как бы горожане не говорили о необходимости малоэтажной застройки, они готовы отдавать больше денег за квартиры на верхних этажах, доплачивая за панорамный вид на 30 этаже. В-третьих, наш город сам по себе компактный: он не разрастается вширь, а стремится ввысь.
У этого есть даже историческая предпосылка: первый небоскреб у нас чуть не появился в 1930-е годы, когда строили «Пентагон» (имеет в виду Дом промышленности в квартале улиц Малышева – Мамина-Сибиряка – Луначарского – Ред.): помимо основного здания во дворе должна была появится 34-этажная высотка высотой 140 метров – первый советский небоскреб.
У каждого города свой путь. В Перми запретили высотное строительство в центре, чтобы сохранить историческое наследие. Тюмень строили вокруг реки. У Екатеринбурга по-другому. Недавно на открытом уроке показывала школьникам фотографию города, где на панораме города не было «Гринвича». Да, к нему можно относиться по-разному, но он уже стал частью города.
Точно так же критиковали «Высоцкий», потому что он был единственный и к нему было приковано все внимание. Глядя на все наши доминанты, можно проследить таймлайн роста города. Поэтому я с интересом наблюдаю за тем, как меняется панорама. Скоро у «Екатеринбург-Сити» появятся новые высотки, изменится участок и за Макаровским мостом — ждем, что построят наши коллеги. Так что появление небоскребов — естественная стадия развития нашего города.
При этом некоторым кажется, что такая архитектура как будто бы давит своей масштабностью. Вспомните пример «Москва-Сити». Находиться рядом с этим место некомфортно. Но туда привлекают всех инфлюенсеров, блогеров; именно туда стекается бизнес. Многие компании считают обязательным иметь в «Москва-Сити» офис или какое-то представительство. Да, есть минусы, но это показатель успешности и амбиций. Вспомним Нью-Йорк. В его небоскребах никто не живет, но это фишка облика города, маркер инвестиций и развития. Если человек хочет жить «на земле», тогда он живет в отдаленных от центра районах или за городом и ездит на своей машине.
Небоскребы — это удел центра, потому что это еще и очень дорогое строительство. Другая себестоимость, больше норм и требований к безопасности. Такие объекты становятся дороже на 30%, и их просто даже невыгодно строить за пределами центра.
В районах сейчас активно строятся новые дома, но осталось еще много участков, которые нуждаются в обновлении. Люди достойны комфортного хорошего жилья, а районы — развития. Важно это делать комплексно, чтобы не получилось, как в Лондоне в 1980-90-е годы. Тогда власти построили социальное жилье с целью реновировать заброшенные территории и даже придумали для этого понятие — джентрификация. Людей расселили, но никакой инфраструктуры не предусмотрели — соответственно, интеграции жителей в социальную среду не получилось. Наоборот, они остались изолированными от общества, а районы превратились в гетто.
Сейчас лондонцы с этим разбираются. А нам и начинать не стоит.
«Екатеринбургу стоит стремиться к полицентричности и создавать центры притяжения в каждом районе»
Артур Ларионов, руководитель архитектурного бюро Fish, основатель проекта Uralruin:
— В строительстве дорогостоящих небоскребов не вижу ничего плохого, если застройщик может позволить себе создать запоминающийся и эффектный образ, который на долгие годы дополнит собой городской ландшафт.
Но какая в них может быть функция? Вот этот вопрос мне кажется более важным. Построить множество офисных небоскребов в одном месте — не есть хорошо для города. И вот почему.
Начну немного издалека. В каждом районе города проживают люди, имеющие свой бизнес и нуждающееся в офисных помещениях. Строятся жилые комплексы и происходит уплотнение жилого фонда — таким образом, город получает превалирование жилой функции.
Да, в каждом новом ЖК есть малая доля коммерческих помещений, но они, как правило, полностью ориентированы под ритейл. Офисные здания и бизнес-центры, в свою очередь, создаются исключительно в центральной части, либо на небольшом удалении от нее. Все это приводит к тому, что огромная масса людей вынуждена каждый день участвовать в так называемой «маятниковой миграции» — это когда утром все едут в центр на работу, а вечером, наоборот, спешат домой из центра. При этом в там останется мало жителей, и ночью эта территория будет стремительно маргинализироваться, так как будет попросту пуста от людей.
Екатеринбургу стоит стремиться к полицентричности и создавать центры притяжения и приложения труда в каждом районе города — чтобы победить пробки, возникающие из-за «маятниковой миграции». И этими центрами притяжения должны и могут становится недорогие и компактные бизнес-центры средней и повышенной этажности. Подобный подход уже много лет развивает Москва, которая давно сталкивалась со схожими проблемами.
«А нужна ли Екатеринбургу еще одна доминанта?»
Ксения Королева, архитектор
— Небоскреб в городе работает как доминанта. Такие ориентиры должны появляться запланировано в соответствии с образом города и пониманием, где нужна доминанта, а где — нет. Например, такое место зарезервировано под «Екатеринбург-Сити».
Прямой необходимости в небоскребах для центра Екатеринбурга нет. Экономически выгоднее строить здания до 100 метров. После — это уже уникальное сооружение, которое влечет удорожание. Такое здание априори уникально, поэтому придется долго отбивать вложения. Раз оно уникально и не дешево, значит, должно быть супер важным, ценным для города, смысловой доминантой; это точно не «масс-маркет».
Возникает вопрос: нужна ли Екатеринбургу еще одна доминанта? Кажется, что в центре уже нет. К тому же, к «Высоцкому» будут ставить еще один «Высоцкий». Даже это избыточно. Что касается других районов, там скорее нужны смысловые и культурные, а не высотные точки притяжения. Клево было бы сделать доминанту на месте телебашни, она была изящным ориентиром. Но этого уже не будет.
«В Екатеринбурге уже привыкли к небоскребам»
Михаил Хорьков, руководитель аналитического отдела Уральской палаты недвижимости
— В последние годы в Екатеринбурге было немного высотных деловых объектов. Последние анонсы новых многофункциональных центров должны восполнить этот пробел на дефицитном рынке.
Конечно, проблема дефицита на рынке офисной недвижимости не связана с высотностью объектов. В последние десять лет мы строили слишком мало современных офисных площадей и сейчас пожинаем плоды того, что сектор оставался недофинансированным.
Екатеринбург — компактный город, где уже привыкли к строениям в 30 этажей и выше. Жилые новостройки, которые строились в последние годы, — одни из самых высотных в стране. Но для любого рынка важен баланс и наличие выбора.
На рынке коммерческой недвижимости Екатеринбурга есть возможности для строительства как небоскребов, так и бизнес-парков с площадями гибридного формата. Остается найти финансирование на такие проекты в период слишком дорогих денег.
Аналогичное исследование провели чуть меньше года назад. Результаты особо не изменились: Екатеринбург лишь увеличил отрыв от других городов. Судя по всему, тенденция только усилится. В ближайшие годы уральские бизнесмены построят сразу несколько зданий около и более 200 метров.
Как любит говорить владелец небоскреба «Высоцкий» Андрей Гавриловский: «Строительство небоскребов — показатель развития города». Мы поговорили с уральскими специалистами о том, почему гонка за высотой только начинается.
«В небоскребах нет ничего плохого. Только если они не банальные»
Евгений Волков, руководитель архитектурного бюро ulab (ex. R1.Lab)
— В мире существуют разные города. Некоторые имеют в своем ДНК идею горизонтальности. Например, Берлин, где большая часть застройки идет по одной линии карниза (за исключением некоторых заранее предусмотренных для этого мест.) Самый яркий российский пример горизонтального города — Санкт-Петербург, где еще с императорских времен запрещалось строить все кроме церквей выше карниза Зимнего дворца. Традиции сохраняются, и это правильно.
Когда-то и Екатеринбург развился по принципу горизонтального города. Но это было до 1920-х годов, до столичного статуса промышленной Уральской области и до строительства конструктивистских комплексов. Построенный в начале 1930-х первый жилой дом НКВД на 8 утра — это небоскреб. Гостиница Исеть посреди двухэтажек тоже выглядела как небоскреб. Еще в то время город перестал был быть горизонтальным.
Теперь, когда никакой панорамы Екатеринбурга нет (честно говоря, ее и не было из-за отсутствия большой воды), сохранить горизонтальность не представляет никакого смысла. Потерь больше, чем приобретений: сохранять нечего, а новые возможности можно упустить.
У Екатеринбурга есть свой культурно-исторический код. Это город частной инициативы. Характерно, что, в отличие от Санкт-Петербурга, наши небоскребы строятся на частные деньги. Своими особенностями можно гордиться, подсвечивать их. Не вижу ничего плохого в том, чтобы далее строить и другие сверхвысокие здания за частные инвестиции. Другое дело, чтобы они не были банальными. Весь вопрос заключается в качестве архитектуры.
«Люди достойны комфортного хорошего жилья, а районы — развития. Небоскребы этому способствуют»
Екатерина Спирина,
директор по проектированию и продукту девелопера «Атом»:
— Путь Екатеринбурга — вверх. Во-первых, это диктует генеральный план развития города. Во-вторых, рублем голосует житель. Судя по опыту нашей компании, как бы горожане не говорили о необходимости малоэтажной застройки, они готовы отдавать больше денег за квартиры на верхних этажах, доплачивая за панорамный вид на 30 этаже. В-третьих, наш город сам по себе компактный: он не разрастается вширь, а стремится ввысь.
У этого есть даже историческая предпосылка: первый небоскреб у нас чуть не появился в 1930-е годы, когда строили «Пентагон» (имеет в виду Дом промышленности в квартале улиц Малышева – Мамина-Сибиряка – Луначарского – Ред.): помимо основного здания во дворе должна была появится 34-этажная высотка высотой 140 метров – первый советский небоскреб.
У каждого города свой путь. В Перми запретили высотное строительство в центре, чтобы сохранить историческое наследие. Тюмень строили вокруг реки. У Екатеринбурга по-другому. Недавно на открытом уроке показывала школьникам фотографию города, где на панораме города не было «Гринвича». Да, к нему можно относиться по-разному, но он уже стал частью города.
Точно так же критиковали «Высоцкий», потому что он был единственный и к нему было приковано все внимание. Глядя на все наши доминанты, можно проследить таймлайн роста города. Поэтому я с интересом наблюдаю за тем, как меняется панорама. Скоро у «Екатеринбург-Сити» появятся новые высотки, изменится участок и за Макаровским мостом — ждем, что построят наши коллеги. Так что появление небоскребов — естественная стадия развития нашего города.
При этом некоторым кажется, что такая архитектура как будто бы давит своей масштабностью. Вспомните пример «Москва-Сити». Находиться рядом с этим место некомфортно. Но туда привлекают всех инфлюенсеров, блогеров; именно туда стекается бизнес. Многие компании считают обязательным иметь в «Москва-Сити» офис или какое-то представительство. Да, есть минусы, но это показатель успешности и амбиций. Вспомним Нью-Йорк. В его небоскребах никто не живет, но это фишка облика города, маркер инвестиций и развития. Если человек хочет жить «на земле», тогда он живет в отдаленных от центра районах или за городом и ездит на своей машине.
Небоскребы — это удел центра, потому что это еще и очень дорогое строительство. Другая себестоимость, больше норм и требований к безопасности. Такие объекты становятся дороже на 30%, и их просто даже невыгодно строить за пределами центра.
В районах сейчас активно строятся новые дома, но осталось еще много участков, которые нуждаются в обновлении. Люди достойны комфортного хорошего жилья, а районы — развития. Важно это делать комплексно, чтобы не получилось, как в Лондоне в 1980-90-е годы. Тогда власти построили социальное жилье с целью реновировать заброшенные территории и даже придумали для этого понятие — джентрификация. Людей расселили, но никакой инфраструктуры не предусмотрели — соответственно, интеграции жителей в социальную среду не получилось. Наоборот, они остались изолированными от общества, а районы превратились в гетто.
Сейчас лондонцы с этим разбираются. А нам и начинать не стоит.
«Екатеринбургу стоит стремиться к полицентричности и создавать центры притяжения в каждом районе»
Артур Ларионов, руководитель архитектурного бюро Fish, основатель проекта Uralruin:
— В строительстве дорогостоящих небоскребов не вижу ничего плохого, если застройщик может позволить себе создать запоминающийся и эффектный образ, который на долгие годы дополнит собой городской ландшафт.
Но какая в них может быть функция? Вот этот вопрос мне кажется более важным. Построить множество офисных небоскребов в одном месте — не есть хорошо для города. И вот почему.
Начну немного издалека. В каждом районе города проживают люди, имеющие свой бизнес и нуждающееся в офисных помещениях. Строятся жилые комплексы и происходит уплотнение жилого фонда — таким образом, город получает превалирование жилой функции.
Да, в каждом новом ЖК есть малая доля коммерческих помещений, но они, как правило, полностью ориентированы под ритейл. Офисные здания и бизнес-центры, в свою очередь, создаются исключительно в центральной части, либо на небольшом удалении от нее. Все это приводит к тому, что огромная масса людей вынуждена каждый день участвовать в так называемой «маятниковой миграции» — это когда утром все едут в центр на работу, а вечером, наоборот, спешат домой из центра. При этом в там останется мало жителей, и ночью эта территория будет стремительно маргинализироваться, так как будет попросту пуста от людей.
Екатеринбургу стоит стремиться к полицентричности и создавать центры притяжения и приложения труда в каждом районе города — чтобы победить пробки, возникающие из-за «маятниковой миграции». И этими центрами притяжения должны и могут становится недорогие и компактные бизнес-центры средней и повышенной этажности. Подобный подход уже много лет развивает Москва, которая давно сталкивалась со схожими проблемами.
«А нужна ли Екатеринбургу еще одна доминанта?»
Ксения Королева, архитектор
— Небоскреб в городе работает как доминанта. Такие ориентиры должны появляться запланировано в соответствии с образом города и пониманием, где нужна доминанта, а где — нет. Например, такое место зарезервировано под «Екатеринбург-Сити».
Прямой необходимости в небоскребах для центра Екатеринбурга нет. Экономически выгоднее строить здания до 100 метров. После — это уже уникальное сооружение, которое влечет удорожание. Такое здание априори уникально, поэтому придется долго отбивать вложения. Раз оно уникально и не дешево, значит, должно быть супер важным, ценным для города, смысловой доминантой; это точно не «масс-маркет».
Возникает вопрос: нужна ли Екатеринбургу еще одна доминанта? Кажется, что в центре уже нет. К тому же, к «Высоцкому» будут ставить еще один «Высоцкий». Даже это избыточно. Что касается других районов, там скорее нужны смысловые и культурные, а не высотные точки притяжения. Клево было бы сделать доминанту на месте телебашни, она была изящным ориентиром. Но этого уже не будет.
«В Екатеринбурге уже привыкли к небоскребам»
Михаил Хорьков, руководитель аналитического отдела Уральской палаты недвижимости
— В последние годы в Екатеринбурге было немного высотных деловых объектов. Последние анонсы новых многофункциональных центров должны восполнить этот пробел на дефицитном рынке.
Конечно, проблема дефицита на рынке офисной недвижимости не связана с высотностью объектов. В последние десять лет мы строили слишком мало современных офисных площадей и сейчас пожинаем плоды того, что сектор оставался недофинансированным.
Екатеринбург — компактный город, где уже привыкли к строениям в 30 этажей и выше. Жилые новостройки, которые строились в последние годы, — одни из самых высотных в стране. Но для любого рынка важен баланс и наличие выбора.
На рынке коммерческой недвижимости Екатеринбурга есть возможности для строительства как небоскребов, так и бизнес-парков с площадями гибридного формата. Остается найти финансирование на такие проекты в период слишком дорогих денег.